Февраль: Роман-хроника в документах и монологах - Страница 22

— Как бы эта панихида не оказалась пророческой,— проворчал Кугель.

Вспыхнули аплодисменты. В правительственную ложу, где сидел градоначальник Балк, вошел военный министр Беляев, прямой, желтый, в мундире без орденов. Он не смотрел на сцену, она его меньше всего интересовала; он явился в театр, полагая, что его присутствие произведет на всех бодрое впечатление. Он стоял у бархатного барьера ложи, как бы позируя. В этот момент многие, смотревшие на него, невольно вспомнили кличку, данную ему в военных кругах,— «мертвая голова»,— настолько желто и безжизненно его лицо.

Чествование бенефицианта началось при открытом занавесе. Режиссер подал ему первым «подарок от государя императора» — золотой портсигар с бриллиантовым вензелем, вторым — подарок от «вдовствующей императрицы Марии Федоровны». Оба эти подношения удостоились бурных оваций, одинаково демонстративных и по адресу бенефицианта, и по адресу царственного внимания к русскому заслуженному артисту. Отмечали только пренебрежение, которым Юрьев встретил оба подношения,— он не сказал даже слова благодарности, и тот факт, что государыня Александра Федоровна, никогда не посещавшая русский драматический театр и вообще редко показывающаяся публично, ничем не откликнулась.

К Кюба ужинать после спектакля, как бывало раньше, не поехали. Страх уже обвеял всех выходивших из театра. Обратный путь к дому совершили благополучно, заметили только, что Морская и Невский проспект необычно пустынны. В такой час они обыкновенно еще кишели народом.

В Петрограде минус 6 градусов по Цельсию. День солнечный. По случаю воскресного дня промышленные заведения не работают.

ИЗВЕСТИЯ ЗА ДЕНЬ

— Западный фронт — в районе Можайки, северо-западнее местечка Поставы, немцами были пущены ядовитые газы, не причинившие нам вреда.

— В районе Одаховщины (восточнее Барановичей) около двух рот немцев, переодетых в белые халаты, повели наступление на наши окопы, но артиллерийским огнем были рассеяны.

— Кавказский фронт — турки, силой свыше роты, атаковали с трех сторон наш опорный пункт севернее Калкина, но были отброшены обратно в свои окопы.

— У союзников — перестрелка и поиски разведчиков.

— Министр иностранных дел сенатор Покровский принял французского посла г-на Мориса Палеолога по его просьбе и имел с ним продолжительную беседу.

— Сегодня в петербургских кругах много говорят о вечере, который устраивает супруга князя Леона Радзивилла: вечер ожидается многолюдный и блестящий, будут музыка и танцы.

ОБЪЯВЛЕНИЯ

«Все в жизни меняется!!! Только единственные папиросы «СЭР» были, есть и будут всегда подлинно высокого качества! Товарищество «Колобов и Бобров».

«Правление Восточного банка на основании § 63 Устава имеет честь пригласить г. г. акционеров банка на чрезвычайное общее собрание. Предмет занятий: об увеличении основного капитала банка с 5 000 000 до 10 000 000 рублей».

«Чем заменить мясо? Руководство по приготовлению вкусных, сытных, дешевых блюд без мяса. Цена 1 рубль».

Александринский театр — «МИЛЫЕ ПРИЗРАКИ», д. в 4 д. Л. Андреева.

Интимный театр — «ПОВЕСТЬ О ГОСПОДИНЕ СОНЬКИНЕ».

Паризиана — «И ПЕСНЬ ОСТАЛАСЬ НЕДОПЕ-ТОЙ» с участием Мозжухина и Лысенко.

Сплендид-палас— сегодня артистка Франции ГАБРИЭЛЬ РОБИН в драме «УСНУЛА СТРАСТЬ, ПРОШЛА ЛЮБОВЬ».

Паласе-театр — «МАДМУАЗЕЛЬ НИТУШ» с участием Неверовской и Щавинского — знаменитый «кошачий дуэт».

Ресторан открыт с 6 час. вечера. Во время обедов и ужинов блестящие дивертисменты. Новые дебюты и два оркестра музыки.

Пассаж — «НОЧНАЯ БАБОЧКА», в главной роли знаменитая артистка Италии красавица ЛИДИЯ БОРЕЛЛИ!

Небывалая роскошь постановки. Богатые туалеты (последние моды Парижа).

Бега на Семеновском плацу. Начало в 1 час 30 утра.

Цирк Чинизелли — Большое представление! Спешите видеть!

...

Иван Дмитриевич Борзов, 43 года, старший филер охранки, после Октября скрылся, обнаружен в 1923 году в Царицыне, где работал санитаром в больнице, осужден.

БОР3ОВ. В моей работе никакого позора не было. Если хочешь, чтобы в государстве порядок был, нужна охрана. И денег на это — не жалеть. А у нас что было?

Я по большевикам работал. Это, я вам скажу, не в кабинетике бумажки ворочать. Целый день на морозе, жизнь на волоске... и 45 рублей. Мастеровые — и те до 50 выколачивали. А ведь от большевиков главный вред был: из всех бунтовщиков только у них и была серьезная организация по заводам. И учтите, в те дни мы их всех могли оприходовать... В Петербургском комитете, как я потом узнал, был наш человек, все сообщал, до тонкости... Да ведь с нашим штатом, да еще за такие деньги — разве обернешься? Пожалели господа рубли, вот и потеряли голову...

А в подробностях дело было так. Это утро, 26 февраля, я хорошо помню... Можно сказать, последний раз в жизни хорошее настроение было. Город — как военный лагерь. Повсюду войска. Пехота и конные на всех улицах, что к Невскому ведут. На местах, даже на льду у тропинок через Неву — усиленные кордоны. Чувствовалось, что решили наконец-то с беспорядками кончать всерьез.

В то утро все наши секретные сотрудники были при деле — брали по спискам главарей. А я вроде как на вольном поиске был — за членом ПК большевиков Скороходовым... Я его сразу опознал, приметы точные были, и повел до самого Большого Сампсониевского.

Вы никогда в наружном наблюдении не работали? Так я скажу вам — интересное дело... Как на охоте... Этот Скороходов тоже, видно, стреляный, тертый калач. Другой бы, не я, наверняка его упустил, а от меня не уйдешь... Опыт... Да и район тот знал — ночью пройду, ни один угол не задену! Так я его до дома 16 и довел.